«Разгром» Александр Фадеев 205

Левинсон, и видно было, что он во все время их разговора помнил о раскрытом затворе. -- Пора бы уж привыкнуть к таким вещам -- не дома. -- Он чиркнул спичкой, и на мгновение выступили из темноты его полузакрытые веки с длинными ресницами, тонкие ноздри, бесстрастная рыжая борода. -- Да, как кобыла твоя? Ты все на ней ездишь? -- На ней... Левинсон подумал. -- Вот что: завтра я тебе Нивку дам, знаешь? Пика на ней ездил... А Зючиху начхозу сдашь. Сойдет? -- Сойдет, -- грустно сказал Мечик. "Экий непроходимый путаник", -- думал потом Левинсон, мягко и осторожно ступая в темную траву и часто пыхая цигаркой. Он был немножко взволнован всем этим разговором. Он думал о том, как Мечик все-таки слаб, ленив, безволен и как же на самом деле безрадостно, что в стране плодятся еще такие люди -- никчемные и нищие. "Да, до тех пор пока у нас, на нашей земле, -- думал Левинсон, заостряя шаг и чаще пыхая цигаркой, -- до тех пор пока миллионы людей живут еще в грязи и бедности,