«Разгром» Александр Фадеев 198

В сущности, все это время его занимала только одна мысль, которая неизвестно когда и откуда родилась в нем, но теперь он неизменно возвращался к ней, о чем бы ни думал. Он знал, что никому не скажет об этой мысли, знал, что мысль эта чем-то плоха, очень постыдна, но он также знал, что теперь уж не расстанется с ней -- всеми силами постарается выполнить ее, потому что это было последнее и единственное, что ему оставалось. Мысль эта сводилась к тому, чтобы тем или иным путем, но как можно скорее уйти из отряда. И прежняя жизнь в городе, казавшаяся раньше такой безрадостной и скучной, теперь, когда он думал о том, что снова сможет вернуться к ней, выглядела такой счастливой и беззаботной и единственно возможной. Увидев Левинсона, Мечик смутился не столько оттого, что винтовка была не в порядке, сколько оттого, что с этими своими мыслями он был захвачен врасплох. -- Ну и вояка! -- сказал Левинсон добродушно. После улыбающегося дневального ему не хотелось сердиться. -- Жутко

топливные карты на бензин - в Москве