«Разгром» Александр Фадеев 195

всего у ключа, что переезжали. Понятно? -- Понятно, -- угрюмо сказал Кубрак, удивляясь, почему он говорит это, а не то, что ему хочется. "Холера двужильная", -- думал он о Левинсоне, с бессознательной, прикрытой уважением, неприязнью к нему и жалостью к себе. Ночью, проснувшись внезапно, как он часто просыпался в последнее время, Левинсон вспомнил этот разговор с Кубраком и, закурив, пошел проверять караулы. Стараясь не ступать на шинели спящих, пробрался он меж тлеющих костров. Крайний справа горел ярче других, возле него на корточках сидел дневальный и грел руки, протянув их ладонями к огню. Он, видно, совсем забыл об этом, -- темная баранья шапка сползла ему на затылок, глаза были задумчиво, широко раскрыты, и он чуть улыбался доброй детской улыбкой. "Вот ловко!.." -- подумал Левинсон, почему-то именно этим словом выразив то неясное чувство тихого, немножко жуткого восторга, которое сразу овладело им при виде этих синих, тлеющих костров, улыбающегося