«Машенька» Владимир Набоков 91

чернику, Ганин, отвернувшись и прищуренными глазами глядя внимательно на что-то желто-зеленое, текучее, жаркое, что было в обыкновенное время липовой листвой, объявил Машеньке, что давно любит ее. Они так много целовались в эти первые дни их любви, что у Машеньки распухали губы, и на шее, такой всегда горячей под узлом косы, появлялись нежные подтеки. Она была удивительно веселая, скорее смешливая, чем насмешливая. Любила песенки, прибаутки всякие, словечки да стихи. Песенка у нее погостит два-три дня и потом забудется, прилетит новая. Так, во время самых первых свиданий она все повторяла, картаво и проникновенно: "Скрутили Ванечке руки и ноги, долго томили Ваню в остроге",-- и смеялась воркотливым, грудным смехом: "Вот здорово-то!" Во рвах о ту пору зрела последняя, водянисто-сладкая малина; она необыкновенно любила ее, да и вообще постоянно что-нибудь сосала,-- стебелек, листик, леденец. Ландриновские леденцы она носила просто в кармане, слипшимися