«Машенька» Владимир Набоков 16

за собой, ложь детских словечек, изысканных чувств, орхидей каких-то, которые она будто бы страстно любит, каких-то По и Бодлеров, которых она не читала никогда, забывала все то, чем думала пленить, и модную желтизну волос, и смугловатую пудру, и шелковые чулки поросячьего цвета,-- и всем своим слабым, жалким, ненужным ему телом припадала к Ганину, закинув голову. И тоскуя и стыдясь, он чувствовал, как бессмысленная нежность,-- печальная теплота, оставшаяся там, где очень мимолетно скользнула когда-то любовь,-- заставляет его прижиматься без страсти к пурпурной резине ее поддающихся губ, но нежностью этой не был заглушен спокойный насмешливый голос, ему советовавший: "а что, мол, если вот сейчас отшвырнуть ее?" Вздохнув, он с тихой улыбкой глядел на ее поднятое лицо и ничего не мог ей ответить, когда, вцепившись ему в плечи, она летучим каким-то голосом -- не тем прежним носовым шепотком-- молила, вся улетала в слова: "Да скажи ты мне наконец,-- ты меня